Ям

СТАТУС

Село в городском округе Домодедово.

ОПИСАНИЕ

От села до центра Домодедова - 3 км, а до Москвы - 11 км (МКАД).

Ям находится на Каширском шоссе. Ближайшая ж/д платформа (Ленинская) расположена в 1 км от села.

ПРОЕЗД ИЗ МОСКВЫ 

1. На электричке: с Павелецкого вокзала до платформы Ленинская и пешком - около 1 км.

2. На автобусе: от ст.метро Домодедовская до остановки "Ям" на автобусах №466 или №439.

3. На машине: по Каширскому шоссе напрямую до села.

СХЕМА ПРОЕЗДА

СРЕДСТВА НА ПОЕЗДКУ

ТОПОНИМИКА

ИСТОРИЯ
 

Начало истории села и его церкви, по данным специалистов Государственного исторического музея г. Москвы, уходит в ХIII в. Именно этим временем датируются два селища на современной территории села, выявленные в 1995 г. Само слово «ям» тюркского происхождения и обозначает селение, расположенное на почтовом тракте, в котором живут ямщики с семьями. Одно из первых документальных сведений о селе относится к 1543 г., когда архимандрит Симонова монастыря жаловался Великому князю Ивану Васильевичу на фроловских (правильнее - флоровских) ямщиков, которые с крестьян принадлежавшего монастырю сельца Коробово «емлют по все дни под гонцы подводы многие и в том крестьянам от ямщиков чинится нужа и обида великая».
 

Ямщицкая служба была трудной, опасной, требовала смелости и даже удальства. Особые отношения у ямщика были с конем: для человека конь был и кормилец, и помощник, и защитник, и соработник, и даже друг. Конь мог выручить в опасности, помочь заработать пропитание семейству извозом, без коня невозможен был и земледельческий труд.
 

Очевидно, что уже в то время существовал и приходской погост с церковью во имя мучеников Флора и Лавра, почитавшихся на Руси покровителями домашнего скота, а особенно лошадей. По давней традиции в день памяти святых 18 (31) августа около церкви устраивался «лошадиный праздник», в который со всей округи сводили разукрашенных кумачовыми лентами, под расшитыми цветными попонами в лучшей сбруе коней, купали их в реке Пахре и в озерках, называвшихся ямскими. В самой церкви, по обычаю, в этот день служили торжественный молебен, после завершения которого коней кропили святой водой. Праздник этот почитался особенно, так как на протяжении многих веков лошадь являлась кормилицей и незаменимой помощницей не только ямщиков, но и всех крестьян.

Упомянут Ям и в разрядной книге за 1579 г. «Октября в 7-ой день по вестям, что пришли крымские люди к Туле и к Дедилову и воюют Тульские места и перелезли реку выше Люблино человек двести, и по тем вестям послал государь на Пахру воевод князя Ивана Лобанова-Ростовского, да Федора Головина и стояли под Колычевым и на Фроловском Яму октября в 12-й день».

Из описи земель Московской ямской Коломенской слободы 1627 г. следует, что Фроловско-Пахорский Ям был придаточным к ямской Коломенской слободе и в конце XVI в. в нем насчитывалось 20 дворов ямских охотников, но 18 из них при царе Феодоре Ивановиче переведены под Москву в Коломенскую ямскую слободу, а земля того Яма на Каширской дороге по обе стороны р. Пахры.

Ко времени переписи здесь осталось лишь два двора ямщиков, в которых проживали, сменяя друг друга, ямщики Коломенской слободы, обрабатывая здесь пашню наездом и запасая сено для своих коней. На чертеже местности, расположенной между рекой Пахрой и Рожая (составленном в начале 60-ых гг. XVII в.), на месте бывшего Яма обозначена деревня Ямская. Она располагалась по правой стороне Каширской дороги, если ехать из Москвы, и в некотором удалении от р. Пахры, а в документах более поздних лет сведений о деревне не обнаружено, земля же (около 350 дес.) оставалась за Коломенской ямской слободой вплоть до начала XX в., что послужило впоследствии причиной множества спорных дел между ямщиками с одной стороны, дворцовым ведомством и местными крестьянами, с другой, нередко разрешавшихся «с высочайшего позволения».

Когда в 60-х гг. XVII в. по повелению и личном участии царя Алексея Михайловича началось интенсивное заселение конюшенной Домодедовской волости, население которой сильно сократилось во время набега крымского хана Девлет-Гирея в 1571 г. и в годы смуты, наряду с прочими нововведениями на землях волости решено было культивировать посевы льна для его продажи. На земле ямщиков были поселены 28 дворов «льняных трепцов» и был открыт даже небольшой торжок для продажи льна на государя. После смерти Алексея Михайловича ямщики просили царей Ивана и Петра Алексеевичей возвратить отобранную у них землю. Прибывшие на место для досмотра думный дворянин Викул Извольский и подъячий Петр Звездин нашли, что взятая ямская земля находится на правом берегу р. Пахры по обе стороны Каширской дороги и смежна с землей с. Пахрино. «А на той земле, где живали ямщики, ныне живут наемные бобыли, что бывали льняные трепцы в 28 дворах, - отмечали они, - а под дворами их и огородами усадебной земли три десятины. По писцовым книгам 1628 г. за ямщиками записано 350 десятин пашни, покоса и леса, а по нынешнему межеванию в их владении 268 десятин».

По грамоте царской от 19 июля 1682 г. велено возвратить коломенским ямщикам изъятую у них землю, «а трепцов с той их земли свесть и поселить их в с. Пахрине, но торжку на той земле быть и пошлину на великих государей собирать пахринским целовальникам по прежнему». Как видно из других документов, это царское повеление выполнено было не полностью: бывшие трепцы остались на своем месте. Более того, конюшенская канцелярия в рапорте шталмейстеру Л.А. Нарышкину предложила землю, занятую под усадьбами трепцов, ямщикам не отдавать, так как, «ежели отдача учинится, то живущим здесь с давних лет трепцам воспоследует крайнее разоренье, а ямщики свою претензию имеют беззаконно, чиня свои наглые прихоти, ибо им отдается земля в недостаточное число хорошая и к их землям прикосновенна».

Знакомство с многочисленными архивными документами по истории села свидетельствует о том, что со второй половины XVII в. владение его землями ямщиками Коломенской ямской слободы служило серьезным препятствием его развития. Ведь для того, чтобы поселиться здесь, надо было получить согласие ямщиков, выплачивать им далеко не символическую арендную плату за землю.

Однако расположение села на оживленной Каширской дороге порождало необходимость создания определенных условий для многочисленных проезжающих. Поэтому состоятельные крестьяне соседних селений ставили здесь дворы «для постоя проезжающих людей», открывали чайные и трактиры, небольшие лавки, становясь жителями села. Поскольку их земельные паи сохранялись за ними в родных селениях, то здесь они числились «беспашенными бобылями».

В 1706 г. село, как и вся волость, были пожалованы Петром I князю А.Д. Меншикову. По переписи 1709 г. в селе насчитывалось уже 32 двора, в т.ч. 3 - церковного причта и 21 бобыльский, выплачивавших оброк светлейшему, да 8 оброчных же бобыльских дворов стояли на другом берегу Пахры.

После опалы князя село вновь перешло в дворцовое ведомство и на долгие годы оказалось связанным с соседним селом Пахрино, где была построена императорская сводная конюшня. Часть ее служителей поселили в селе, а некоторых жителей села взяли на службу в придворную контору. Один из них был определен стряпчим конюхом, три брата Федосеевых переведены на золотоканительную фабрику при дворце Екатерины II в Санкт-Петербурге. Последняя, проезжая в 1767 г. через село в Пахрино, обратила внимание на следы недавно случившегося здесь пожара и, узнав, что село это дворцовое, «всемилостивейше повелела построить для погорельцев каменную избу, пожаловала им несколько денег и высказала пожелание, чтоб и прочие его жители строили каменные для прочности и безопасности от огня дома». Воля Императрицы была исполнена в этом же году. Кто знает, может быть, это было первое каменное строение в селе.

«Пахра, Старый Ям тож, - записано в документе начала XIXв., - село дворцового ведомства по обе стороны большой Каширской дороги и реки Пахры. В нем церковь деревянная и более 50 крестьянских дворов. Через Пахру - деревянный мост на сваях. Бывают еженедельно торги по пятницам, на которых приезжие купцы продают шелковые материи, харчевые и прочие мелочные товары небольшим количеством. В крутом берегу реки ломают известковый камень, который, оттесав разной меры и величины, отвозят в Москву на продажу.... От села к казенному конскому заводу посажена прешпектива из березок».

5 сентября 1812 г. через село прошли главные силы русской армии в составе 2-го корпуса под командованием генерала К.Ф. Багговута, 4-й пехотный корпус графа А.И. Остермана-Толстого, 6-й пехотный корпус генерала Д.С. Дохтурова. По их следам через несколько дней последовала конница Мюрата. Однако село уцелело, в нем лишь разграбили казенный питейный дом.

В период после Отечественной войны 1812 года село развивалось особенно быстро. В начале 20-х гг. здесь насчитывалось 64 капитальных дома, четыре из которых были каменными. Почти во всех из них имелись подвалы, погреба и торговые лавки. Однако земля под ними по-прежнему принадлежала ямщикам. Жители села в 1821 г. просили предоставить усадебную землю в их «вечное и потомственное владение», обязуясь сверх обычных крестьянских повинностей «отправлять навсегда в том яму и ямскую гоньбу». Ямщики же, узнав об этом, стали расторгать заключенные ранее договоры об аренде крестьянами пашенных и сенокосных земель и даже добились решения уездного суда об изъятии у тех усадебной земли и сносе всех дворовых построек. Но сельчан поддержали на самом верху: 4 мая 1824 г. Император Александр I утвердил предложение министра финансов об отмежевании из владения ямщиков 29 десятин земли и предоставлении их поселившимся здесь крестьянам бесплатно. В то же время в селе построено сохранившееся и поныне двухэтажное каменное здание почтовой станции.

После ликвидации Пахринской сводной конюшни в 1824 г. некоторые ее служители поселились в Старом Яму, но в основном сюда продолжали переселяться жители соседних деревень. Во время крестьянской реформы 1861 г. среди мужского населения села 88 являлись выходцами из д. Белеутово, 66 - из деревни Павловской, 16 из д. Новленской, по 12 из с. Домодедово и д. Киселихи. Каменные дома здесь построили В.М. Аникеев из д. Павловской, братья Иван и Ефим Расторгуевы из села Домодедово, Ф.В. Недоносков из деревни Белеутово, С.В. Бекетов из деревни Новленской. Последний избирался волостным старостой и в качестве такового в числе семи других старост дворцовых волостей в 1856 г. участвовал в коронации Александра II, в связи с чем ему высочайше пожалованы кафтан темно-зеленого сукна с золотыми галунами, шляпа и сапоги. Старосты преподнесли Императору серебряное с позолотой блюдо и солонку и были приглашены к обеденному столу на боярской площадке Большого Кремлевского дворца.

В селе круглый год по пятницам продолжал работать базар. Торговля велась в лавках, расположенных в большом каменном здании, а также в десятках деревянных лавочек, принадлежавших жителям села и регулярно наезжавшим из других мест торговцам, а также прямо с возов. В описании базара тех лет говорится, что особенно большой торг велся накануне масленицы, «когда лошади торговцев стояли сажени на 100 по обе стороны дороги». Сюда за продуктами и товарами приезжали из Подольска, жители округи и даже с Охотного ряда г. Москвы. Всегда оживленно было в шести трактирах, чайных и винных лавках, восьми постоялых дворах, в кузнице. Торговцы, «специалисты» на десятках возов доставляли из «степных губерний» молодых поросят, которых покупатели уносили с базара в ивовых корзинах. Сразу на нескольких складах торговали белым тесаным камнем, кирпичом местного заводика. Через село в осенние месяцы прогоняли ежедневно в Москву до десятка гуртов крупного и мелкого рогатого скота.

Торговую функцию села резко сократило строительство Московско-Курской железной дороги, когда по ней стали доставляться товары с южных губерний. «Чугунка убила проезд по шоссе», - свидетельствовали сельчане. Печально памятными для них стали 70-е годы. В 1871 г. в селе произошел сильный пожар, в огне которого погибли 88 жилых домов и 80 надворных построек. Многие из погорельцев еще не успели как следует отстроиться, когда через шесть лет от вылетевшей из печной трубы искры начался новый пожар. На этот раз пострадали 32 двора, но поскольку большинство из них были каменными, их обгоревшие стены поддавались восстановлению.

Вот каким было село Старый Ям в начале XX века. Дома, большей частью двухэтажные, плотно теснятся около неширокой дороги. Их хозяева занимают верхние этажи, а внизу лавки, склады, трактиры. Идет бойкая торговля. Снуют повозки по разным надобностям и с разными грузами. У трактира скопилось несколько возков: есть время для отдыха, для неспешной беседы. Поодаль расположены дома деревянные, одноэтажные, с маленькими окнами и обширным, но закрытым от улицы двором, где содержится множество скотины. Днем во дворе хозяйничают куры. Коров, овец на заре отпускают в общее стадо, которое пасут нанятые жителями пастухи. Перед дворами—в палисадниках—сирень. Ее так много, что весною село утопает в сиреневом облаке. Особенно много сирени около храма.

Храм находится чуть в стороне от дороги, неподалеку от реки Пахры. Он был воздвигнут на средства жителей ямской слободы, неоднократно перестраивался и нынешний свой вид (исключая утраченную в 1940 году колокольню) приобрел в начале XX века. Главный престол— во имя святых мучеников Флора и Лавра, левый—во имя святых первоверховных апостолов Петра и Павла, правый посвящен святителю Николаю. Церковное здание построено из белого камня и кирпича. Храм был богатым и нарядным и считался одним из самых больших в ближнем Подмосковье.

От храма открывается красивый вид: заливные луга, речка и лес вдалеке. Перед массивной оградой—площадь, где сосредоточена общая жизнь села. Здесь проходят ярмарки, гуляния, работают карусели. Но во время постов веселое движение замирает и центр общей жизни сосредотачивается в самом храме. На Пасхальной службе бодрствует все село, включая малышей, которые едва научились ходить. В храме человек начинал свою жизнь Крещением, здесь в свое время венчался, здесь же его провожали в последний путь. Кладбище располагалось тут же—внутри церковной ограды.

Шоссе мостилось камнем, замощена была и мостовая села. Кроме исстари работавшего при селе кирпичного завода, в 1906 г. В.Я. Жуков построил в селе фабрику фарфоровых цветов, на которой было занято до 70 человек, в основном женщин.

Начало XX века ознаменовалось созданием в селе добровольной пожарной дружины, в 1913 году возник ссудно-сберегательный кооператив, а через два года - общество потребителей. Перед первой мировой войной в селе насчитывалось 136 дворов, здесь находилось волостное правление, квартира урядника. В первые годы советской власти фабрика искусственных цветов была национализирована и прекратила работу, а в конце 1923 г. в ее помещении расположились работники милиции. 20-е годы ознаменованы открытием в селе амбулатории Мосгубздравотдела, открытием избы-читальни с первым 4-х ламповым радиоприемником и аптеки, получением электроэнергии с Каширской ГЭС. В 1930 г. в селе создан колхоз «Ямской» с 406 га земельных угодий, на базе которого и соседних колхозов в 1961 г. создан совхоз «Ямской». В последние годы село является центром Ямского сельского округа.

 

 

ДОСТОПРИМЕЧАТЕЛЬНОСТИ

 

1. Храм



ХРАМ

НАЗВАНИЕ

мчч. Флора и Лавра

Приделы: апп. Петра и Павла и свт. Николая Чудотворца

ИСТОРИЯ

Строительство каменной церкви в некоторых печатных источниках датируется 1791 годом. Но это неточно. 3 августа того года митрополитом Платоном дана лишь храмозданная грамота на строительство каменной церкви во имя Флора и Лавра с приделами во имя святых апостолов Петра и Павла и святителя Николая. По мировым ведомостям за 1798 г. церковь значится деревянной. Очевидно, строительство ее затянулось, так как работы проводились в основном за счет прихожан. В те годы в приходе числилось 110 дворов и 1242 прихожанина обоих полов. Как каменная и крытая железом она записана лишь в 1819 г., а в письме священника Михаила Васильева и церковного старосты Николая Исидорова архиепископу Московскому и Коломенскому Филарету, датированном июнем 1823 г., сообщалось, что церковь в селе каменная «и утварью довольна» и престол во имя святых апостолов Петра и Павла в правом приделе уже освящен, а на левой стороне трапезы оставлено пустое место, где они хотели бы устроить другой придел во имя святителя Николая и просили на это разрешение, приложив при этом план придела.

Получив разрешение, они приступили к устройству нового придела, сделав дубовые престол и жертвенник, двухъярусный с вызолоченной резьбой гладкий иконостас, покрытый светло-голубой краской. Царские врата изготовили резными и вызолотили их, а над ними разместили крест с Распятием Христовым. В иконостасе имелось 20 икон местных с серебряными венцами, а икона святителя Николая имела позолоченные ризу и венец. Кроме того, в приделе имелись иконы Спасителя, Божией Матери и Иоанна Предтечи, помещенные в одну позолоченную раму. «По резолюции Вашего Высокопреосвященства, - писал в октябре 1825 г. священник архиепископу Филарету, - дозволено было в нашей церкви в трапезе на левой стороне устроить вновь придел во имя Святителя и Чудотворца Николая, который ныне устроен, совершенно окончен и все благопотребное к священнослужению имеется». Освящен новый придел 18 октября 1825 г. благочинным подольским священником Василием Ивановым.

Заметный след в истории церкви оставил священник Федор Тимофеевич Шеметов, назначенный сюда в 1835 г. Молодой и энергичный, он в 1837 г. получил разрешение митрополита на первоначальное обучение детей прихожан. В этом же году по его инициативе при церкви в двух избах с сенями открыта богадельня, в которой находили кров и пищу 10 - 12 человек в возрасте 60 - 75 лет, не имеющих пристанища.

В те годы разрастался не только Старый Ям, но и селения прихода. К середине XIX в. в них насчитывалось 203 двора с 1848 жителями. Многие из них занимались не только землепашеством, но и извозом, в том числе и в Москве, работали на столичных текстильных фабриках, занимались золотопрядильным мастерством. Наиболее состоятельные еще с середины XVIII в. записывались в московское купечество, а молодые вместо армейской службы поступали конюхами, кучерами, мастеровыми в придворную конюшню, не порывая связи с родными селениями. Среди прихожан было немало таких, чей достаток был сравнительно высок и они охотно делились своими доходами с церковью. По инициативе священника Ф.Т. Шеметова в начале 50-х г.г. XIX в. архитектором А. Елагиным был разработан проект перестройки трапезы и колокольни храма, а 7 мая 1852 г. получено разрешение на перестройку. Задуманное осуществляли за счет средств прихожан и пожертвований доброхотных людей, а когда оказалось, что средств на перестройку не хватает, взяли заимообразно три тысячи рублей серебром из общественной волостной суммы. В 1855 г. было завершено строительство колокольни, а в последующие пять лет - более обширных приделов, один из которых освятил сам митрополит Филарет.
Однако полностью осуществить елагинский проект так и не удалось и не в последнюю роль по причине начавшейся крестьянской реформы, упомянутых ранее пожаров в селе, упадка торговли. И только в 1888 г. священник Иоанн Никитин, церковный староста, московский купец, ранее бывший крестьянином д. Павловской, Василий Семенович Леонов, сельские старосты прихода Сергей Андреевич Шурыгин, Борис Иванович Михеев представили митрополиту Иоаникию новый план перестройки храма, составленный епархиальным архитектором В.Крыгиным. В прошении о перестройке подчеркивалось, что по новому плану храм «с внешней стороны будет много величественнее, а по внутреннему устройству открытее, поместительнее, во всем удобнее», и средства и строительные материалы для перестройки имеются, а кирпич и камень старого храма будут употреблены на постройку нового.
После того, как было получено разрешение митрополита, старый настоящий холодный храм в 1889 г. разобрали, а затем разобрали и своды трапезной. В соответствии с проектом стены трапезы нарастили, над ними возвели новые, более высокие своды с центральным световым барабаном, для поддержания которого поставили четыре каменных столба. По углам новых сводов разместили четыре малых глухих барабана. Вчерне строительство храма было закончено в 1893 г., когда состоялось освящение правого придела, посвященного святителю Николаю. «В большом торговом селе Подольского уезда Старый Ям, - сообщали «Московские церковные ведомости», - происходило торжество освящения одного из приделов перестраиваемого вновь сельского храма. Старый храм был невелик и не отличался особым благолепием. В новом своем виде церковь будет иметь величественный вид. Архитектура храма напоминает собою московскую церковь Василия Кессарийского. Работы производятся исключительно на доброхотные пожертвования».

Строительство предусмотренных проектом трех алтарных помещений, примыкающих к трапезе, и внутренняя отделка храма велись в последующие годы. В ходе отделки внутренние стены были покрыты штукатуркой и окрашены, а затем богато расписаны. Храм украсили три новых вызолоченных иконостаса. Перестроенная церковь могла принять одновременно до тысячи верующих. 12 июля 1898 г, освящен левый придел во имя апостолов Петра и Павла, а 23 августа - главный престол во имя свв. мучеников Флора и Лавра.
 

Около храма находился деревянный под железной крышей дом, в одной половине которого помещалась церковная сторожка, а в другой - просфорня. В 1899 г. при церкви основано церковно-приходское попечительство во главе со священником Владимиром Игнатьевичем Востоковым и уже в первый год 55 его членов внесли 343 рубля членских взносов, поступило 858 рублей пожертвований деньгами и на 2005 руб. строительными материалами.

Трудно переоценить заслугу церковного причта в образовании детей прихожан. Еще в 1859 г. по распоряжению удельного начальства в селе было открыто начальное училище. Именовалось оно волостным, размещалось в общественном доме и содержалось за счет специального сбора со всех селений волости. В ходе крестьянской реформы большая Домодедовская волость была разделена. Ее селения вошли в состав новой Домодедовской, а также Шебанцевской, Добрятинской и Сухановской волостей. При этом по решению волостного схода все имущество, принадлежавшее волости, было продано, а деньги поделены между всеми селениями. С первого июня 1868 г. по приговору волостного схода училище закрыли, свыше полсотни учеников распустили, а его помещение заняло волостное правление.

Обучение ребятишек прихода взяли на себя священнослужители церкви. В 1877 г., например, у них обучались 35 мальчиков из самого села и д. Павловской, а в 1884 г. священник Иоанн Никитин открыл мужскую церковно-приходскую школу, в которую записались 64 мальчика. Свою лепту в школьное строительство внес церковный староста купец В.С. Леонов. На пожертвованные им две тысячи рублей было построено здание женской церковно-приходской школы, которую открыли 3 октября 1889 г. Члены церковного причта были законоучителями не только в своих, но и в Белеутовской и в Жеребятьевской земских школах, открытых соответственно в 1911 и 1913 г.г. Большой популярностью среди прихожан пользовались августовские крестные ходы с иконой Иерусалимской Божией Матери, писанной еще в 1500 г. и доставлявшейся из Бронниц, на что в 1871 г. было дано специальное разрешение.

Особенно насыщенной церковная жизнь стала с приходом в церковь молодого и энергичного священника Петра Павловича Колосова. Ранее он был священником Никольской церкви с. Летова, где в 1897 г. на свои средства открыл школу грамоты. Прибыв на новое место в 1903 г., он уже на следующий год создал и возглавил Совет попечительства о приходских бедных. По прошению прихожан, подписанному священником, дьяконом Петром Николаевичем Минервиным, псаломщиком Сергеем Ивановичем Лавровым и церковным старостой Сергеем Ивановичем Поповым, в 1912 г. при церкви создано Общество хоругвеносцев.

Членами общества могли стать лица православного вероисповедания всех сословий, достигшие совершеннолетия и «не опороченные в поведении». Они делились на почетных, действительных и пожизненных. К первым относили тех, кто оказывал особые услуги или покровительство; они освобождались от уплаты членских взносов и ношения хоругвей. Действительные члены вносили в кассу Общества по два рубля единовременного взноса и по рублю ежегодно. Те же, кто вносил сразу 25 руб., считались пожизненными членами. По повелению Николая II Святейший синод в марте 1913 г. утвердил форму нагрудного металлического значка в виде хоругви с православным крестом посредине в обрамлении венка из листьев. На нижней его части на развернутой ленте размещалась надпись «1613 г. Ф.Л. с. Я. О.Х.1913», что расшифровывалось как «Церкви Флора и Лавра с. Ям Общество хоругвеносцев», а боковые даты означали 300-летие царствующего дома Романовых, в честь которого и создано было Общество.

Конечно же, его членами становились наиболее состоятельные прихожане, т.к. устав предусматривал изготовление ими за свой счет форменного кафтана определенного покроя из сукна темно-синего цвета с отложным темно-лилового бархата воротником и бархатными того же цвета на рукавах обшлагами. Детали кафтана украшались серебряными галунами и кистями. Носить мундир полагалось только при исполнении членами Общества принятых на себя обязанностей, а в дни крестных ходов в мундире можно было присутствовать и в храме. Впрочем, состоятельных прихожан в то время было немало. «Приход с. Старого Яма, - писал в представлении благочинный протоиерей Николай Сироткин, - самый богатый в благочинническом округе, многолюдный по числу душ, древний по времени существования. Само с. Старый Ям торговое и большое как город… В приходе много дач. Население прихода зажиточное. Храм очень большой и богатый».

Председателем Общества стал священник П.П. Колосов, он же возглавил Попечительский совет по оказанию помощи семьям прихожан, призванных в армию, и участковое попечительство о бедных вдовах Домодедовской волости. Оба попечительства были созданы в 1914 г.

Вскоре приход обогатился еще одной церковью, построенной в имении З.Г. Рейнбот-Резвой. Основать церковь в Горках пытался еще в последней четверти XVIII в. помещик, капитан артиллерии Иван Михайлович Спасителев. «Жительство я имею в вотчине моей в Московском уезде в Ратуева стану, - писал он в 1776 г. митрополиту Тимофею, - д. Горках с присутственною к ней деревней же Васильевской, в коих стоит ныне 17 дворов, которые приписаны к церкви Флора и Лавра с. Старый Ям, которая обстоит по другую сторону р.Пахры… А понеже я за слабостью моего здоровья, а паче во время весны и осени по разлитию в той реке большой воды, в которое время перевозу никакого не бывает и за опасностью того как для моления, так и в приключившихся духовных потребностях мне и людям, и крестьянам моим бывает не безостановочно. А ныне желаю я в своей вотчине созиждать церковь во имя Одигитрии Пресвятой Богородицы с приделом Димитрия Чудотворца на каменном фундаменте деревянную и содержать при оной как священника, так и причт духовный… Того ради Вашего Преосвященства прошу о построении той церкви в оной моей вотчине… учинить дозволение».

Митрополит поручил Пехрянскому духовному правлению ознакомиться на месте с обстоятельствами и дать свое заключение. В последнем сообщалось, что в деревнях Спасителева проживает 172 души обоего пола, а по словам священника церкви Флора и Лавра Емельяна Гаврилова их прихожане, живущие за р. Пахрой, «в мирских требах и в самую полую воду остановки не имеют», но строительству в Горках церкви причт прекословить не будет. Однако иного мнения придерживались жители деревень Белеутово, Нового и Старого Съяново. Собравшись на мирской сход при церкви, они единодушно заявили, что «от приходской церкви Флора и Лавра, где их отцы и деды прежде были прихожанами, ни к какой иной церкви отойти не желают».

Ссылаясь на это мнение, консистория просьбу капитана оставила без удовлетворения. Все осталось по-прежнему. И вот летом 1915 г. консистории стало известно, что владелица усадьбы Горки построила-таки у себя церковь. Поскольку официального разрешения на строительство церкви консистория не давала, да и проект ее никто не утверждал, благочинному священнику Успенской церкви села Таболово Иосифу Введенскому было поручено осмотреть новопостроенную церковь и расспросить приходского священника о том, почему он о строительстве церкви в его приходе не сообщил в консисторию, а у владелицы усадьбы взять письменное объяснение. Выполнив поручение, Введенский доложил, что церковь построена в 426 метрах от жилых построек усадьбы, а «в архитектурном отношении достойна своего священного назначения, иконописание в иконостасе древнегреческое, все предметы, принадлежащие к богослужению, приобретены храмоздательницей с приличным достоинством».

К своему доношению он приложил письменные объяснения приходского священника и владелицы усадьбы. Первый объяснил, что он «не знал и ни от кого не слышал о строительстве храма, а видеть его было невозможно, так как он построен в глубоком парке госпожи Резвой, куда посторонним вход строго воспрещен, а при незначительной высоте храма среди высоких деревьев он не виден».

Госпожа же Резвая утверждала, что храм она строила на основании устного благословения митрополита Макария. Учитывая, что на территории усадьбы в то время проживало почти 400 человек, да 247 проживали в д. Горки, а также то, что храм уже построен, консистория разрешила освящение храма. Освятил его во имя Покрова Пресвятой Богородицы 17 августа 1915 г. епископ Можайский Димитрий, а консистория постановила: «Признать дальнейшее существование вновь выстроенного и освященного Покровского храма беспрепятственным и считать оный приписанным к ближайшей Флоровской церкви. Приписать причту сей церкви иметь Покровскую церковь в клировых ведомостях как приписанную, а настоятелю Флоровской церкви иметь за нею наблюдение, в особенности же наблюдать за состоянием святого алтаря, престола и жертвенника, иконостаса и святых икон, за целостью и сохранностью святого антиминса и сосудов, святого креста и Евангелия». Этим предписанием причт руководствовался в последующие годы. В клировой ведомости церкви за 1916 г. Покровская церковь указана как приписная. Здесь же упомянута и церковная богадельня, открытая в двухэтажном деревянном доме на каменном фундаменте священником В.И. Востоковым еще в 1899 г.

В 1917 г. в приходе церкви Флора и Лавра значилось уже 385 дворов и 2145 прихожан обоего пола. Доходы церкви от кружечного сбора, сдачи в аренду церковных земель, продажи свечей и других источников за этот год составили почти 10 тыс. рублей, что почти вдвое превышало доходы соседних церквей сел Домодедово и Колычево.

С первых же лет советской власти церковь стала подвергаться различным гонениям. Землю у нее отобрали, церковно-приходские школы и приходскую Горкинскую церковь закрыли. В последней устроили клуб, который вскоре сгорел.

Службы в храме в Старом Яме были прекращены в тридцатые годы, когда закрывали большинство церквей, особенно стоявших на виду, на оживленных дорогах. Последнего священника, о. Ярослава Савицкого, арестовали однажды ночью, впоследствии он был расстрелян в подмосковном селе Бутово и там же похоронен. В заключении погиб и диакон отец Петр Минервин. Его забрали в первую волну репрессий во время компании по реквизиции церковных ценностей…
Около храма был похоронен священник, прослуживший в селе Старый Ям более двадцати лет — о. Петр Колосов (место погребения удалось установить по свидетельству его сына Виктора Петровича Колосова в 1992 г). Весной 1920 г. во время эпидемии тифа священник П.П. Колосов, продолжавший причащать больных и отпевать умерших, сам заразился и умер. Сменил его родной брат Константин Павлович Колосов, который после окончания Московской духовной семинарии некоторое время учительствовал в церковно-приходской школе с. Ям, а в 1907 -1920 г.г. был священником Казанской церкви с. Богородское (ныне пос. Володарского Ленинского района Московской области).

В мае 1922 г. уездной комиссией по оказанию помощи голодающим из церкви изъяли все серебряные и позолоченные предметы общим весом 35,2 кг, в т.ч. девять риз с икон, два креста, четыре лампады, ковш, две звездницы, две чаши и три тарелочки. Священник и члены его семьи были лишены избирательных прав, а затем запретили колокольный звон. «Учитывая ходатайство местного населения о закрытии церкви Флора и Лавра в с. Ям Подольского района и о передаче ее помещения под столовую местного колхоза и принимая во внимание пригодность для этого испрашиваемой церкви, - записал 1 марта 1930 г. в своем постановлении президиум Мособлисполкома, - названную церковь закрыть и здание ее после сфотографирования передать местному райисполкому под устройство столовой для колхоза, с предметами религиозного культа и прочим церковным имуществом поступить согласно постановлению ВЦИК и Совета Народных Комиссаров от 8.IV.1924г. «О религиозных объединениях». В случае жалобы верующих во ВЦИК (в двухнедельный срок со дня объявления им настоящего постановления) ликвидация церкви может быть произведена не ранее рассмотрения жалобы ВЦИКом».

В 1990 году, когда стали возвращать Церкви то, что не успели сломать (колокольня была утрачена в 1940 году), храм открыли.

Построен новый храм - крестильня во имя Иоанна Крестителя. В центре этого небольшого храма находится купель, позволяющая совершать крещение с полным погружением. Есть также помещения, в которых можно переодеться и подготовиться к таинству крещения.

ЛИЧНОСТИ

АРХИТЕКТУРА
Кирпичная, оштукатуренная церковь построена в стиле эклектики.
Это кубический четырехстолпный трехапсидный храм, увенчанный пятью сравнительно небольшими барабанами, к которому с запада примыкает трехъярусная колокольня под каркасным шатром.
Стены храма украшены парными полуколонками, окна обрамлены наличниками с полукруглым верхом.

ДУХОВЕНСТВО
Настоятель: игумен Валерий (Ларичев)
Второй священник: Димитрий Яковлев