ИМЯ, ФАМИЛИЯ / МЕСТО СЛУЖЕНИЯ СВЯТОГО, ИХ ЗНАЧЕНИЯ
Николай Поспелов
ДРУГИЕ НАЗВАНИЯ СВЯТОГО И ИХ ЗНАЧЕНИЯ
-
ПОДВИГ (РОД СВЯТОСТИ)
мученичество (священномученик и новомученик Церкви Русской, или Российский)
ВРЕМЯ
19-20 века
ГЕОГРАФИЯ
Владимирская область; г. Москва и Московская область: г. Орехово-Зуево и Орехово-Зуевский район - села Пустое Поле, Воинова Гора и Житенино, Ногинский район - село каменка, Подольский район - село Былово
ГЕОГРАФИЯ
Владимирская область; г. Москва и Московская область: г. Орехово-Зуево и Орехово-Зуевский район - села Пустое Поле, Воинова Гора и Житенино, Ногинский район - село каменка, Подольский район - село Былово
ДНИ ПАМЯТИ
17 февраля (4 февраля ст. ст.) и в Соборах новомучеников и исповедников Церкви Русской (Российских) и Бутовских новомучеников
ЖИЗНЬ
Родился 28 февраля 1885 года в селе Песьяны Владимирской губернии в семье Василия и Екатерины Поспеловых.
Василий Владимирович работал в государственном казначействе и имел звание коллежского асессора.
Екатерина Антоновна была дочерью священника Антония Крылова и Феодосии, урожденной Никольской. У них было пять дочерей, четырёх они выдали замуж за выпускников семинарии, которые впоследствии приняли священнический сан, а пятую, Екатерину, Феодосия решила выдать замуж за мирского человека, так как она была слабого здоровья. У неё часто бывали сердечные приступы, и мать опасалась, что она может умереть и в этом случае священник останется вдовцом, а если муж будет мирской человек, то он сможет жениться вторично.
15 января 1888 года, через несколько дней после рождения третьего ребёнка, Екатерина умерла, оставив маленьких детей: Александра, Николая и Марию.
Воспитывать детей одному было трудно, и Василий женился на девице Екатерине Сперанской. Она была молодой и неопытной, и поначалу ему самому пришлось ухаживать за новорождённым младенцем. Это было очень трудное для него время: дни он проводил на службе, а ночь — с ребёнком, и чаще всего без сна. В конце концов он обратился к Феодосии Яковлевне с просьбой помочь ему. Он написал ей в письме, что его положение в настоящий момент очень тяжёлое, так как днем ему приходится сидеть с бумагами, а ночью — с ребёнком, и он стал слепнуть. Феодосия Яковлевна жила в то время вместе с мужем-священником, который был за штатом, так как болел суставным ревматизмом и почти не мог ходить. С ними жила домашняя работница. И однажды Феодосия Яковлевна сказала ей: «Матрена, пойди за ребёнком-то». Та пошла к Василию Владимировичу и вернулась с девочкой, которой было всего три месяца. Феодосия Яковлевна подвесила к потолку люльку, протянула от неё верёвку к креслу, где обычно сидел её муж, отец Антоний, и он стал качать люльку, а Феодосия ходила на заработки. Кормили девочку коровьим молоком, а когда она подросла, отец Антоний стал учить её Закону Божию. Сыновья Александр и Николай остались жить с отцом и мачехой. Между тем семья их все увеличивалась, у Василия Владимировича и Екатерины родилось пятеро детей, средства их были весьма ограниченны, так что в это время им пришлось испытать и голод, который облегчали оказывавшие им помощь соседи.
В 1898 году скончался Василий Владимирович, и дальнейшее попечение о сиротах взяли на себя сестры и брат их покойной матери. Благодаря их заботам Николай окончил Муромское духовное училище, а затем в 1907 году — Владимирскую духовную семинарию.
На каникулы Николай ездил к своему дяде-священнику Михаилу Антоновичу Крылову и здесь познакомился с Анной Константиновной Красовской; она была подругой жены отца Михаила ещё с епархиального училища. Анна Константиновна была дочерью священника Константина Красовского, служившего в Успенском храме в селе Воинова Гора Московской губернии. Она была на семь лет старше Николая, и все его родственники поначалу воспротивились их браку, но через некоторое время все же дали согласие и никогда о том не жалели. Материально им нелегко было жить, особенно в то время, когда начались гонения, но все скрашивало единство в вере.
Сначала Николай работал учителем в школе на станции Усад, где до замужества работала учительницей и его жена. У них родилось восемь детей — четыре мальчика и четыре девочки, четверо детей умерли в младенчестве. Сохранилось семейное предание, что первые роды у Анны Константиновны были очень тяжёлые, родившийся ребёнок оказался нежизнеспособен, и его едва успели в больнице окрестить, дав ему при крещении имя Николай. После этого Анна Константиновна в течение нескольких месяцев тяжело болела, и Николай Васильевич дал обет в случае выздоровления жены посвятить свою жизнь служению Богу. Обет он исполнил не сразу, а только в 1914 году, когда был рукоположен в сан диакона ко храму Рождества Христова в селе Заколпье Меленковского уезда Владимирской губернии и в том же году в сан священника к тому же храму.
С 1922 по 1930 год отец Николай служил в храме великомученицы Параскевы в селе Житенино Орехово-Зуевского района Московской области; это было небольшое село, домов семь. Незадолго до того как власти приступили к изъятию имущества у крестьян и священнослужителей, отец Николай в 1928 году продал свой дом под школу в соседнее село, а сам вместе с семьёй перешёл жить в дом просвирни по её приглашению.
Отец Николай был ревностным пастырем, никому никогда не отказывал в просьбах. Он следил за благочинием в приходе и благоукрашением храма, был внимательным к тому, чтобы за богослужением все читалось ясно и чётко.
Время было тяжёлое, при всех искушениях отец Николай обращался с молитвой к Богу и заступничеству святых, не видя иного способа избежать неприятностей. Во всех трудных случаях он шёл в храм и служил молебен с акафистом преподобному Сергию или преподобному Серафиму.
День его тезоименитства приходился на память сорока мучеников, и отец Николай, бывало, говорил: «Сорок мучеников, сорок мучеников, сорок первый я».
Каждый год власти требовали от священника уплаты все больших налогов. В 1930 году сумма налогов стала столь высока, что отец Николай вынужден был продать все своё имущество и перейти служить в другой храм — в селе Воскресенском Киржачского района Владимирской области, где незадолго перед этим арестовали служившего там священника, протоиерея Димитрия Вознесенского. Супруга отца Димитрия Вера пустила к себе в дом семью отца Николая.
В селе Воскресенском священника стали часто вызывать в сельсовет и там демонстративно вручали бумагу с запрещением служить молебны в домах прихожан ввиду карантина. От священника и псаломщика стали регулярно требовать выполнения так называемых «твёрдых заданий» — обычно это были общественные работы, например пилка дров. Принуждали также покупать облигации государственных займов и выплачивать дополнительные налоги. Раз в две недели вызывали в райисполком в Киржач. Здесь держали какое-то время и отпускали, не утруждаясь объяснениями, зачем вызывали.
В 1931 году отец Николай был направлен служить в Успенский храм в селе Воинова Гора Орехово-Зуевского района, где в это время тяжело заболел священник. Однако местные власти отказались его зарегистрировать, дав регистрацию обновленческому священнику. На праздник Успения ко всенощной приехал обновленческий архиерей, и духовенство со своими сторонниками силою захватили храм. Священник Николай Поспелов и диакон Николай Красовский вынуждены были эту службу справлять дома.
Отец Николай отправился в Патриархию и в 1932 году был назначен служить в храм села Пустое Поле Шатурского района.
В 1933 – 1934 годах служил в храме Рождества Пресвятой Богородицы в городе Орехово-Зуево.
В 1935 году был направлен служить в Троицкий храм в село Каменка Ногинского района Московской области. Здесь ему пришлось перенести много скорбей. Образовалась враждебная священнику группа, которая стала жаловаться, что будто бы он израсходовал за Великий пост шестнадцать литров вина. Отец Николай знал, что это неправда, что жалобщики приписали ему чего не было. В присутствии благочинного состоялось разбирательство обстоятельств дела. Разбирательство происходило в храме на клиросе. Священник сидел на скамейке у задней стены храма и молчал, решив ни в чем не оправдываться. После разбирательства отца Николая перевели служить в церковь Чуда Архистратига Михаила в село Былово Подольского района. Впоследствии выяснилось, что жалобщики обвиняли отца Николая несправедливо, и отец благочинный попросил у него прощения.
27 января 1938 года отец Николай, отслужив Божественную литургию, отправился в соседний приход, куда его позвали для совершения отпевания, так как местный священник был арестован. Певчих не было, со священником поехала его супруга Анна Константиновна. После отпевания она вернулась домой раньше, и вслед за ней пришёл сотрудник НКВД и спросил, где священник. Вскоре возвратился отец Николай, а за ним вошли сотрудники НКВД, которые предъявили ордер на обыск и арест. Во время обыска забрали Библию, ключи от церкви и деньги. После обыска священник, его супруга и сын встали помолиться. После молитвы отец Николай благословил супругу и сказал ей: «Поручаю тебя святому архистратигу Михаилу». Анна Константиновна, прощаясь с мужем, заплакала и сказала: «Иди страдать за Христа».
Три дня священник содержался при районном отделении НКВД, а затем был перевезён в Таганскую тюрьму в Москве. Через два дня после ареста состоялся допрос.
— Следствию известно, что вы проявляли некоторое несогласие с политикой советской власти и коммунистической партии относительно проводимых ими мероприятий. Дайте ваши показания, относительно каких мероприятий вы с ней не согласны? — спросил следователь.
— С политикой советской власти и коммунистической партии я не согласен по вопросу, касающемуся притеснения церковнослужителей, когда от них требуют уплаты больших налогов, тем самым насильственно заставляя их отказаться от службы, так как верующих мало и налоги платить нечем. В других каких-либо вопросах у меня разногласий нет, — ответил священник.
— Следствию известно, что вы в июле 1937 года в доме Клавдии Простовой проявили пораженческие настроения, касающиеся событий в Испании, и восхваляли фашизм. Дайте показания по этому поводу.
— В доме Клавдии Простовой я действительно иногда бывал, но об Испании и фашизме я никогда не говорил.
— Следствию известно, что вы занимались антисоветской агитацией, для чего использовали толкование конституции в своих интересах, в интересах врагов народа. Дайте показания по этому поводу.
— Действительно, относительно новой конституции я имел частные разговоры с верующими, что сейчас и нам, священнослужителям, дано право голосовать, занимать гражданские должности, какие сам захочешь, и ходить с молебнами, чего при старой конституции не было. Других разговоров я не вёл.
— Следствию известно, что вы занимались антисоветской агитацией против займа обороны. Дайте показания по этому поводу.
— Относительно займа я никогда и ни с кем не говорил, а потому и показать ничего не могу.
— Признаете себя виновным в антисоветской агитации?
— Виновным себя в антисоветской агитации я не признаю. Я не согласен с политикой советской власти в части притеснения священнослужителей в совершении религиозных обрядов путём наложения непосильных налогов.
Через два дня следователи снова допросили отца Николая.
— Следствием полностью установлено, что вы систематически среди населения занимались контрреволюционной деятельностью. Дайте показания по этому поводу, — потребовал следователь.
— Да, я говорил, что советская воля хуже всякой тюрьмы, что русский народ ходит под ярмом агентуры, куда ни пойдёшь, всюду за тобой следят агенты. Кроме того, я говорил, что по новой конституции священники имеют право ходить с молебнами. Сам я не согласен с политикой коммунизма и советской власти в вопросе о религии, говорил, что священнослужителей репрессируют и утесняют налогами для того, чтобы насильно заставить их отказаться от церковной службы.
В тот же день следствие было закончено.
8 февраля Тройка НКВД по Московской области приговорила его к расстрелу за "контрреволюционную агитацию против Советской власти и контрреволюционную клевету".
17 февраля 1938 года был расстрелян в Бутово.
Василий Владимирович работал в государственном казначействе и имел звание коллежского асессора.
Екатерина Антоновна была дочерью священника Антония Крылова и Феодосии, урожденной Никольской. У них было пять дочерей, четырёх они выдали замуж за выпускников семинарии, которые впоследствии приняли священнический сан, а пятую, Екатерину, Феодосия решила выдать замуж за мирского человека, так как она была слабого здоровья. У неё часто бывали сердечные приступы, и мать опасалась, что она может умереть и в этом случае священник останется вдовцом, а если муж будет мирской человек, то он сможет жениться вторично.
15 января 1888 года, через несколько дней после рождения третьего ребёнка, Екатерина умерла, оставив маленьких детей: Александра, Николая и Марию.
Воспитывать детей одному было трудно, и Василий женился на девице Екатерине Сперанской. Она была молодой и неопытной, и поначалу ему самому пришлось ухаживать за новорождённым младенцем. Это было очень трудное для него время: дни он проводил на службе, а ночь — с ребёнком, и чаще всего без сна. В конце концов он обратился к Феодосии Яковлевне с просьбой помочь ему. Он написал ей в письме, что его положение в настоящий момент очень тяжёлое, так как днем ему приходится сидеть с бумагами, а ночью — с ребёнком, и он стал слепнуть. Феодосия Яковлевна жила в то время вместе с мужем-священником, который был за штатом, так как болел суставным ревматизмом и почти не мог ходить. С ними жила домашняя работница. И однажды Феодосия Яковлевна сказала ей: «Матрена, пойди за ребёнком-то». Та пошла к Василию Владимировичу и вернулась с девочкой, которой было всего три месяца. Феодосия Яковлевна подвесила к потолку люльку, протянула от неё верёвку к креслу, где обычно сидел её муж, отец Антоний, и он стал качать люльку, а Феодосия ходила на заработки. Кормили девочку коровьим молоком, а когда она подросла, отец Антоний стал учить её Закону Божию. Сыновья Александр и Николай остались жить с отцом и мачехой. Между тем семья их все увеличивалась, у Василия Владимировича и Екатерины родилось пятеро детей, средства их были весьма ограниченны, так что в это время им пришлось испытать и голод, который облегчали оказывавшие им помощь соседи.
В 1898 году скончался Василий Владимирович, и дальнейшее попечение о сиротах взяли на себя сестры и брат их покойной матери. Благодаря их заботам Николай окончил Муромское духовное училище, а затем в 1907 году — Владимирскую духовную семинарию.
На каникулы Николай ездил к своему дяде-священнику Михаилу Антоновичу Крылову и здесь познакомился с Анной Константиновной Красовской; она была подругой жены отца Михаила ещё с епархиального училища. Анна Константиновна была дочерью священника Константина Красовского, служившего в Успенском храме в селе Воинова Гора Московской губернии. Она была на семь лет старше Николая, и все его родственники поначалу воспротивились их браку, но через некоторое время все же дали согласие и никогда о том не жалели. Материально им нелегко было жить, особенно в то время, когда начались гонения, но все скрашивало единство в вере.
Сначала Николай работал учителем в школе на станции Усад, где до замужества работала учительницей и его жена. У них родилось восемь детей — четыре мальчика и четыре девочки, четверо детей умерли в младенчестве. Сохранилось семейное предание, что первые роды у Анны Константиновны были очень тяжёлые, родившийся ребёнок оказался нежизнеспособен, и его едва успели в больнице окрестить, дав ему при крещении имя Николай. После этого Анна Константиновна в течение нескольких месяцев тяжело болела, и Николай Васильевич дал обет в случае выздоровления жены посвятить свою жизнь служению Богу. Обет он исполнил не сразу, а только в 1914 году, когда был рукоположен в сан диакона ко храму Рождества Христова в селе Заколпье Меленковского уезда Владимирской губернии и в том же году в сан священника к тому же храму.
С 1922 по 1930 год отец Николай служил в храме великомученицы Параскевы в селе Житенино Орехово-Зуевского района Московской области; это было небольшое село, домов семь. Незадолго до того как власти приступили к изъятию имущества у крестьян и священнослужителей, отец Николай в 1928 году продал свой дом под школу в соседнее село, а сам вместе с семьёй перешёл жить в дом просвирни по её приглашению.
Отец Николай был ревностным пастырем, никому никогда не отказывал в просьбах. Он следил за благочинием в приходе и благоукрашением храма, был внимательным к тому, чтобы за богослужением все читалось ясно и чётко.
Время было тяжёлое, при всех искушениях отец Николай обращался с молитвой к Богу и заступничеству святых, не видя иного способа избежать неприятностей. Во всех трудных случаях он шёл в храм и служил молебен с акафистом преподобному Сергию или преподобному Серафиму.
День его тезоименитства приходился на память сорока мучеников, и отец Николай, бывало, говорил: «Сорок мучеников, сорок мучеников, сорок первый я».
Каждый год власти требовали от священника уплаты все больших налогов. В 1930 году сумма налогов стала столь высока, что отец Николай вынужден был продать все своё имущество и перейти служить в другой храм — в селе Воскресенском Киржачского района Владимирской области, где незадолго перед этим арестовали служившего там священника, протоиерея Димитрия Вознесенского. Супруга отца Димитрия Вера пустила к себе в дом семью отца Николая.
В селе Воскресенском священника стали часто вызывать в сельсовет и там демонстративно вручали бумагу с запрещением служить молебны в домах прихожан ввиду карантина. От священника и псаломщика стали регулярно требовать выполнения так называемых «твёрдых заданий» — обычно это были общественные работы, например пилка дров. Принуждали также покупать облигации государственных займов и выплачивать дополнительные налоги. Раз в две недели вызывали в райисполком в Киржач. Здесь держали какое-то время и отпускали, не утруждаясь объяснениями, зачем вызывали.
В 1931 году отец Николай был направлен служить в Успенский храм в селе Воинова Гора Орехово-Зуевского района, где в это время тяжело заболел священник. Однако местные власти отказались его зарегистрировать, дав регистрацию обновленческому священнику. На праздник Успения ко всенощной приехал обновленческий архиерей, и духовенство со своими сторонниками силою захватили храм. Священник Николай Поспелов и диакон Николай Красовский вынуждены были эту службу справлять дома.
Отец Николай отправился в Патриархию и в 1932 году был назначен служить в храм села Пустое Поле Шатурского района.
В 1933 – 1934 годах служил в храме Рождества Пресвятой Богородицы в городе Орехово-Зуево.
В 1935 году был направлен служить в Троицкий храм в село Каменка Ногинского района Московской области. Здесь ему пришлось перенести много скорбей. Образовалась враждебная священнику группа, которая стала жаловаться, что будто бы он израсходовал за Великий пост шестнадцать литров вина. Отец Николай знал, что это неправда, что жалобщики приписали ему чего не было. В присутствии благочинного состоялось разбирательство обстоятельств дела. Разбирательство происходило в храме на клиросе. Священник сидел на скамейке у задней стены храма и молчал, решив ни в чем не оправдываться. После разбирательства отца Николая перевели служить в церковь Чуда Архистратига Михаила в село Былово Подольского района. Впоследствии выяснилось, что жалобщики обвиняли отца Николая несправедливо, и отец благочинный попросил у него прощения.
27 января 1938 года отец Николай, отслужив Божественную литургию, отправился в соседний приход, куда его позвали для совершения отпевания, так как местный священник был арестован. Певчих не было, со священником поехала его супруга Анна Константиновна. После отпевания она вернулась домой раньше, и вслед за ней пришёл сотрудник НКВД и спросил, где священник. Вскоре возвратился отец Николай, а за ним вошли сотрудники НКВД, которые предъявили ордер на обыск и арест. Во время обыска забрали Библию, ключи от церкви и деньги. После обыска священник, его супруга и сын встали помолиться. После молитвы отец Николай благословил супругу и сказал ей: «Поручаю тебя святому архистратигу Михаилу». Анна Константиновна, прощаясь с мужем, заплакала и сказала: «Иди страдать за Христа».
Три дня священник содержался при районном отделении НКВД, а затем был перевезён в Таганскую тюрьму в Москве. Через два дня после ареста состоялся допрос.
— Следствию известно, что вы проявляли некоторое несогласие с политикой советской власти и коммунистической партии относительно проводимых ими мероприятий. Дайте ваши показания, относительно каких мероприятий вы с ней не согласны? — спросил следователь.
— С политикой советской власти и коммунистической партии я не согласен по вопросу, касающемуся притеснения церковнослужителей, когда от них требуют уплаты больших налогов, тем самым насильственно заставляя их отказаться от службы, так как верующих мало и налоги платить нечем. В других каких-либо вопросах у меня разногласий нет, — ответил священник.
— Следствию известно, что вы в июле 1937 года в доме Клавдии Простовой проявили пораженческие настроения, касающиеся событий в Испании, и восхваляли фашизм. Дайте показания по этому поводу.
— В доме Клавдии Простовой я действительно иногда бывал, но об Испании и фашизме я никогда не говорил.
— Следствию известно, что вы занимались антисоветской агитацией, для чего использовали толкование конституции в своих интересах, в интересах врагов народа. Дайте показания по этому поводу.
— Действительно, относительно новой конституции я имел частные разговоры с верующими, что сейчас и нам, священнослужителям, дано право голосовать, занимать гражданские должности, какие сам захочешь, и ходить с молебнами, чего при старой конституции не было. Других разговоров я не вёл.
— Следствию известно, что вы занимались антисоветской агитацией против займа обороны. Дайте показания по этому поводу.
— Относительно займа я никогда и ни с кем не говорил, а потому и показать ничего не могу.
— Признаете себя виновным в антисоветской агитации?
— Виновным себя в антисоветской агитации я не признаю. Я не согласен с политикой советской власти в части притеснения священнослужителей в совершении религиозных обрядов путём наложения непосильных налогов.
Через два дня следователи снова допросили отца Николая.
— Следствием полностью установлено, что вы систематически среди населения занимались контрреволюционной деятельностью. Дайте показания по этому поводу, — потребовал следователь.
— Да, я говорил, что советская воля хуже всякой тюрьмы, что русский народ ходит под ярмом агентуры, куда ни пойдёшь, всюду за тобой следят агенты. Кроме того, я говорил, что по новой конституции священники имеют право ходить с молебнами. Сам я не согласен с политикой коммунизма и советской власти в вопросе о религии, говорил, что священнослужителей репрессируют и утесняют налогами для того, чтобы насильно заставить их отказаться от церковной службы.
В тот же день следствие было закончено.
8 февраля Тройка НКВД по Московской области приговорила его к расстрелу за "контрреволюционную агитацию против Советской власти и контрреволюционную клевету".
17 февраля 1938 года был расстрелян в Бутово.
ЗАХОРОНЕНИЕ
Похоронен в неизвестной общей могиле на полигоне Бутово под Москвой.
ПРОСЛАВЛЕНИЕ
Причислен к лику святых Новомучеников Российских постановлением Священного Синода 17 июля 2001 года для общецерковного почитания.
ПОСМЕРТНЫЕ ЧУДЕСА
Неизвестны.
ДУХОВНОЕ НАСЛЕДИЕ (ТВОРЕНИЯ)
ДУХОВНОЕ НАСЛЕДИЕ (ТВОРЕНИЯ)
Не оставил.
АФОРИЗМЫ
АФОРИЗМЫ
Нет.
ИКОНОГРАФИЯ
Не разработана.
АКАФИСТ И МОЛИТВЫ (В ТОМ ЧИСЛЕ, В КАКИХ СЛУЧАЯХ МОЛЯТСЯ)
Отсутствуют.
ХРАМЫ
ХРАМЫ
Не посвящены.
ХУДОЖЕСТВЕННАЯ ЛИТЕРАТУРА
Не упомянут.
СЛУЖБА В ТОМ ЧИСЛЕ В СD ФОРМАТЕ (ГИМНОГРАФИЯ)
СЛУЖБА В ТОМ ЧИСЛЕ В СD ФОРМАТЕ (ГИМНОГРАФИЯ)
Отсутствует.
ИССЛЕДОВАНИЯ И СТАТЬИ
Отсутствуют.
ПОЧИТАНИЕ в Московском крае
ПРОПОВЕДИ
ПОЧИТАНИЕ в Московском крае
ПРОПОВЕДИ
Не произнесены.
РОД ДЕЯТЕЛЬНОСТИ И СОЦИАЛЬНАЯ МИССИЯ (ЗНАЧЕНИЕ)
РАЗНОЕ, ИНТЕРЕСНЫЕ ФАКТЫ
ИСТОЧНИКИ
База данных "Новомученики и исповедники Русской Православной Церкви ХХ века" Православного Свято-Тихоновского Богословского Института.
Состояние на 09.03.2017
Андрей Плюснин
Комментариев нет:
Отправить комментарий