Рубинчик Ефрем

 Ефрем (Эфраим)  Рубинчик (Рубинчик-Меер) родился в 1892 в Минске в многодетной семье портного-ремесленника, окончил городское училище, отчасти получил домашнее образование, однако независимо от учебы был, судя по всему, человеком разносторонне одаренным, предприимчивым и ярким. Среди его многочисленных профессий – а он на каждом поприще добивался определенного успеха – ювелир, шофер, токарь, издатель, книготорговец. Не говоря уже о том, что в 1910-1920-е годы Ефрем Рубинчик был известным деятелем рабочего движения. Еще 13-летним мальчишкой, в 1905 году, Ефрем увлекся политикой, принимал участие в демонстрациях, за что был арестован на пять дней царской полицией. В 1905 вступил в «Маленький Бунд», в котором состоял до 1908. Со временем Ефрем начал интересоваться анархизмом, увлекся идеей самоорганизации рабочих, посещал собрания анархистов, иногда помогал им в их деятельности, в частности, изготавливал каучуковые печати, за что оказался на дурном счету у охранки и был вынужден в конце 1911 года нелегально перебраться во Францию. Там же в 1912 вступил в анархо-синдикалистскую организацию. В Париже Ефрем женился на Софье Долгиновой. Уже в Москве, в 1919, у них родился сын. Но вскоре после этого они расстались. Прожив в Париже пять лет, уже после Февральской революции, когда политические эмигранты получили возможность вернуться в Россию, в августе 1917 года Рубинчик возвратился на родину и вместе с другими учредителями организовал в Петрограде книгоиздательский кооператив «Голос труда». В феврале 1922 года он перевез издательство вместе с типографией в Москву. К тому времени он уже владел еще и двумя книжными магазинами. Одновременно, сразу после возвращения из Франции, Рубинчик год служил под Петроградом в 1-м отряде анархистов-синдикалистов, сражался с немцами. Первый раз Рубинчик арестован ОГПУ в 1922, провел в тюрьмах Москвы и Петрограда семь месяцев. Однако в 1923 снова арестовали за содействие подпольным анархистским организациям и по подозрению в активном участии в работе «инициативного бюро» анархистов. Однако Рубинчик не был членом бюро. С инициативной группой была связана его жена, Татьяна Полозова. Тем не менее его приговорили к трем годам политизолятора в Суздале. Следствие считало, что бюро ставило своей целью восстановление анархо-синдикалистской деятельности в СССР, объединение анархистов и созыв подпольного съезда. Рубинчику вменили в вину, что, будучи владельцем издательства и книжных магазинов, он имел значительные доходы, которые направлял на организацию побегов анархистов из концлагерей, на помощь подпольным активистам и переправку их за границу. Справка из архивного следственного дела утверждает, что на границе якобы даже планировалось создать постоянный пропускной пункт для получения через него литературы и переброски за границу анархистов, скрывающихся от преследований Советской власти. На допросах, впрочем, Рубинчик все предъявленные ему обвинения отрицал. После первой отсидки у Рубинчика обострилась базедова болезнь, и арестованный во второй раз, он несколько раз подавал прошения, чтобы ему заменили пребывание в лагере высылкой за границу, где он мог бы нормально лечиться. Вдова «князя анархистов» Петра Кропоткина даже обращалась с просьбой освободить Рубинчика ко Льву Каменеву, мотивируя это тем, что он необходим ей для издания наследия мужа. За границей в тот момент среди революционеров-эмигрантов как раз развернулась кампания против бесчеловечного содержания заключенных в советских тюрьмах и лагерях. Об этом председатель ВЧК-ОГПУ Феликс Дзержинский информировал своего заместителя Генриха Ягоду, приложив к записке телеграмму протеста против ареста Рубинчика. Писал в Центральную контрольную комиссию РКП и представитель Генеральной конференции рабочих союзов в Исполкоме Профинтерна Херклет, объясняя, что арест Рубинчика – ошибка, которую следует как можно быстрее исправить. Но ничего не помогло: Рубинчика не освободили. Тем не менее, через год по постановлению Особого совещания при Коллегии ОГПУ лагерь был ему заменен ссылкой в Томск. В Москву Рубинчик вернулся в 1927 году. Жить в столице ему разрешили, поскольку он опубликовал в «Правде» официальное заявление о своем выходе из анархистского движения. Какое-то время он работал в издательстве, а потом устроился на завод «Серп и молот», где первый год работал токарем, после чего около полугода был председателем цехового комитета, а затем перешел в калибровочный цех, где сначала был помощником начальника цеха, с 1932 стал начальником смены. К 1938, когда Рубинчик был арестован в третий раз, анархистов в СССР почти не осталось: все они либо уехали, либо отошли от дел, либо были физически уничтожены, либо мыкались в лагерях. Поэтому большинство «анархистских» процессов кон. 1930-х можно назвать фальсифицированными. Едва ли не самым известным стало дело «Анархистского центра». 14 февраля 1938 вышла директива НКВД СССР об усилении работы по меньшевикам и анархистам. Наказ: «Следствие по этим делам вести с задачей установления организационных связей <…> с правыми, троцкистами и иностранными разведками». Рубинчика арестовали 28 февраля «за нелегальную контрреволюционную деятельность», отметив на всякий случай в составленном при обыске акте, что в доме находилось шесть книг под редакцией Бухарина (до «бухаринского процесса» оставались считаные дни). Его поместили в Таганскую тюрьму. На первом допросе Рубинчик пытался защищаться, объяснял, что, вернувшись в 1927 из ссылки, «порвал раз и навсегда связи с бывшими анархистами и с того времени больше нигде и никогда контрреволюционной деятельностью не занимался». Однако все было тщетно. Проходивший по делу «Анархистского центра» Ефим Ярчук впоследствии отказался от своих показаний и заявил, что его били во время допросов, по 10 дней подряд не давали спать. Вполне возможно, что подобное обращение вынудило и Рубинчика прийти к решению «не бороться со следствием» и признать в конце концов, что «по возвращении из ссылки в 1927 году я по-прежнему оставался с анархистским убеждением и питал в себе ненависть к партии и советской власти». А отсюда уже было совсем недалеко до «контрреволюционной анархистской агитации», срыва «проводимых партией и советской властью мероприятий, например, повышения норм выработки, стахановского движения и пр.» и воссоздания в начале 1935 года анархистской организации, цель которой была «свержение советской власти и реставрация капитализма». Для того же, по версии следствия, планировались террористические акты над руководителями ВКП(б) и советского правительства и поддерживались связи с иностранными государствами для передачи необходимых сведений. Памятуя о директиве НКВД, оперуполномоченный прилежно вывел обвинение: «Являлся активным участником нелегальной шпионско-террористической организации. Занимался шпионажем в пользу Франции и вел подготовку совершения террористических актов над руководителями ВКП(б) и советского правительства». Однако Комиссии НКВД и Прокуратуре СССР так много и не нужно было - им хватило «шпионажа в пользу Франции». Ефрем Рубинчик приговорен к высшей мере наказания 27 мая 1938 года и 28 августа расстрелян. Ему было 46 лет. У него остались жена Зинаида и два сына 13 и 18 лет.