Николай Кузнецов (14 (27) июля 1911, Зырянка, Пермская губерния – 1944, ок. Боратин, Львовская область) – сотрудник органов государственной безопасности, разведчик и партизан, ликвидировавший 11 генералов и высокопоставленных чиновников оккупационной администрации нацистской Германии.
Родился в крестьянской семье из 6 человек. Сначала носил имя Никанор, а в 1931 г. сменил его на Николай. В 1926 году окончил школу, поступил на агрономическое отделение Тюменского сельскохозяйственного техникума. Проучившись год и став за это время комсомольцем, из-за смерти отца от туберкулеза вынужден был вернуться в родную деревню. В 1927 году продолжил учебу в Талицком лесном техникуме, где стал самостоятельно изучать немецкий язык, в итоге овладев им в совершенстве (позднее в ориентировке абвера указывалось, что он владеет шестью диалектами немецкого языка); Кузнецов вообще имел незаурядные языковые способности: с течением времени он изучил эсперанто, польский, коми и украинский языки. В 1929 г., по обвинению в «белогвардейско-кулацком происхождении», исключен из комсомола и из техникума. Весной 1930 года оказался в Кудымкаре и был принят на работу Коми-Пермяцким окружным земельным управлением на должность помощника таксатора по устройству лесов местного значения. Здесь его восстановили в комсомоле. Позже восстановился и в техникум, но диплом защитить не разрешили – ограничились бумагой о прослушанных курсах. Работая таксатором, Кузнецов обнаружил, что коллеги занимаются приписками, о чем сообщил в милицию. Суд приговорил расхитителей к срокам по 4-8 лет тюремного заключения, а Кузнецова – к году исправительных работ с удержанием 15 % зарплаты (при этом его снова исключили из комсомола). После лесоустроительной партии Кузнецов некоторое время работал в Коми-Пермяцком «Многопромсоюзе» (Союз многопромысловых кооперативов) в должности конъюнктуриста и секретаря бюро цен, затем – ок. полугода – в промартели «Красный молот». Участвовал в коллективизации, участвовал в рейдах по селам и деревням, подвергался нападениям со стороны крестьян. По версии Теодора Гладкова, именно его поведение в моменты опасности (а также свободное владение коми-пермяцким языком) и привлекло внимание оперативников органов госбезопасности. С этого времени Кузнецов также участвует в акциях ОГПУ округа по ликвидации в лесах бандитских групп (оперативные псевдонимы «Кулик» и «Ученый»). Работая в Кудымкаре, познакомился с местной девушкой Еленой Чугаевой (из села Кува, работала медсестрой в хирургическом отделении окружной больницы), на которой через некоторое время официально женился. Вместе они жили непродолжительное время, а при отъезде из Кудымкара развод официально так и не был оформлен. Летом 1932 года Кузнецов берет отпуск, приезжает в Свердловск (куда на постоянное жительство перебралась вся его семья) и успешно сдает приемные экзамены на заочное отделение индустриального института. Учась в Уральском индустриальном институте, продолжал совершенствоваться в немецком (одним из преподавателей немецкого у Кузнецова была Ольга Веселкина). С 1934 года работает в Свердловске – статистик в тресте «Свердлес». Затем непродолжительное время чертежником на Верх-Исетском заводе, а с мая 1935 года перешел на «Уралмашзавод» расцеховщиком конструкторского бюро, где вел оперативную разработку иностранных специалистов (на тот момент имел псевдоним «Колонист»). В феврале 1936 уволен с завода как прогульщик. В 1938 году арестован Свердловским НКВД, провел неск. месяцев в тюрьме. Весной 1938 года находился на терр. Коми АССР, был в аппарате наркома НКВД Коми АССР М. Н. Журавлева, помогал как специалист по лесному делу. Журавлев чуть позже позвонил в Москву начальнику отделения контрразведывательного управления ГУГБ НКВД СССР Леониду Райхману и предложил ему взять Кузнецова в центральный аппарат НКВД как особо одаренного агента. Анкетные данные Кузнецова (судимость, исключение из комсомола) не располагали к приему его в центральный аппарат. Однако сложная политическая обстановка в мире и необходимость получения оперативной информации об этой обстановке заставили начальника секретно-политического отдела П. В. Федотова взять на себя ответственность и принять Кузнецова на работу. Кузнецов получил особый статус в органах госбезопасности: особо засекреченный спецагент с окладом содержания по ставке кадрового оперуполномоченного центрального аппарата. Кузнецову выдают паспорт советского образца на имя немца Рудольфа Шмидта. С 1938 года выполнял спецзадание по внедрению в дипломатическую среду Москвы – активно знакомился с иностранными дипломатами, посещал светские мероприятия, выходил на друзей и любовниц дипломатов. С самими дипломатами заключал сделки по покупке разных ценных товаров. Так, в частности, был завербован советник дипломатической миссии Чехословакии в Москве Гейза-Ладислав Крно. Для работы с немецкой агентурой для Кузнецова была «слегендирована» профессия инженера-испытателя московского авиационного завода № 22. При его участии в квартире военно-морского атташе Германии в Москве фрегаттен-капитана Норберта Вильгельма Баумбаха был вскрыт сейф и пересняты секретные документы. Также Кузнецов принимал непосредственное участие в перехватах дипломатической почты, когда дипкурьеры останавливались в гостиницах (в частности, в «Метрополе»), вошел в окружение военного атташе Германии в Москве Эрнста Кестринга, что позволило спецслужбам наладить прослушивание квартиры дипломата. После начала ВОВ для организации разведывательно-диверсионной работы в тылу немецкой армии 5 июля 1941 года была сформирована «Особая группа при наркоме внутренних дел СССР», которую возглавил старший майор государственной безопасности Павел Анатольевич Судоплатов. В январе 1942 года данная группа преобразована в 4-е управление НКВД, а в нее зачислен Николай Кузнецов. Разведчику «слегендировали» биографию немецкого офицера, лейтенанта Пауля Вильгельма Зиберта. Поначалу его определили в люфтваффе, но позже «перевели» в пехоту. Зимой 1942 года переведен в лагерь для немецких военнопленных в Красногорске, где осваивал порядки, быт и нравы армии Германии. Затем под фамилией Петров тренировался в прыжках с парашютом. По итогам всех испытаний решено было использовать Кузнецова в тылу врага по линии «Т» (террор). Летом 1942 года под именем Николая Грачева направлен в отряд специального назначения «Победители» под командованием полковника Дмитрия Медведева, который обосновался вблизи оккупированного города Ровно. В этом городе располагался рейхскомиссариат Украина. С октября 1942 года Кузнецов под именем немецкого офицера Пауля Зиберта с документами сотрудника тайной немецкой полиции вел разведывательную деятельность в Ровно, постоянно общался с офицерами вермахта, спецслужб, высшими чиновниками оккупационных властей, передавая сведения в партизанский отряд. 7 февраля 1943 года Кузнецов, устроив засаду, взял в плен майора Гаана – курьера рейхскомиссариата Украины, который вез в своем портфеле секретную карту. После изучения карты и допроса Гаана выяснилось, что в 8 км от Винницы сооружен бункер Гитлера под кодовым названием «Вервольф». Информация об этой ставке фюрера была срочно передана в Москву. С весны 1943 года, уже в чине обер-лейтенанта, неск. раз пытался осуществить свое главное задание – физическое уничтожение рейхскомиссара Украины Эриха Коха. Первые две попытки – 20 апреля 1943 во время военного парада в честь дня рождения Гитлера и летом 1943 года во время личного приема у Коха по случаю возможной женитьбы на девушке-фольксдойче – вообще не получились – в первом случае Кох не пришел на парад, а во втором было слишком много свидетелей и охраны. Не удалась попытка покушения и 5 июня 1943 года на имперского министра по делам оккупированных территорий Альфреда Розенберга – приблизиться к нему было невозможно. Осенью 1943 года были организованы неск. покушений на постоянного заместителя Э. Коха и руководителя управления администрации рейхскомиссариата Пауля Даргеля: 20 сентября Кузнецов по ошибке вместо Даргеля убил заместителя Э. Коха по финансам Ганса Геля и его секретаря Винтера; 30 сентября он пытался убить Даргеля противотанковой гранатой. Однако Даргель получил тяжелые ранения и потерял обе ноги (Кузнецов был ранен осколком гранаты в руку), но выжил. После этого на самолете Даргель был вывезен в Берлин. После этого было принято решение организовать похищение (с последующей переброской в Москву) прибывшего летом в Ровно командира соединения «восточных батальонов» генерал-майора Макса Ильгена. В задачу последнего входила разработка плана по ликвидации партизанских соединений. В ноябре 1943 года Ильген был захвачен вместе с Паулем Гранау – шофером Э. Коха, но в Москву их вывезти не удалось – партизанский отряд отошел от города на недосягаемое расстояние; Ильген был расстрелян на одном из хуторов близ Ровно. 16 ноября 1943 года Кузнецов провел свою последнюю ликвидацию в Ровно – был убит глава юридического отдела рейхскомиссариата Украина оберфюрер СА Альфред Функ. От него первого была получена информация о подготовке Операции «Длинный прыжок» – покушения на лидеров «Большой тройки» на Тегеранской конференции. Кроме того, Кузнецову удалось получить некоторые сведения о подготовке немецкого наступления на Курской дуге. В январе 1944 года командир отряда «Победители» Медведев приказывает Кузнецову, «получившему» чин гауптмана, отправляться вслед за отступающими немецкими войсками с первой остановкой во Львове. Вместе с Кузнецовым выехали разведчики Иван Белов и Ян Каминский, у которого во Львове были многочисленная родня и немало знакомых. Во Львове Кузнецов уничтожил нескольких оккупантов – в частности, были ликвидированы шеф правительства дистрикта Галиция Отто Бауэр и начальник канцелярии правительства генерал-губернаторства доктор Генрих Шнайдер. Весной 1944 года ориентировки с описанием гауптмана имели многие немецкие патрули в городах Западной Украины. Кузнецов решает уйти из города, пробиться в партизанский отряд или выйти за линию фронта. 9 марта 1944 года, приблизившись к линии фронта, группа Кузнецова натолкнулась на бойцов УПА. Это произошло в селе Боратин Бродовского р-на. Николай принял решение войти в село. Он посчитал, что, если это красноармейцы (бандеровцы были в форме солдат СССР), то разведчики сумеют объясниться, а если войска УПА, Кузнецову и его спутникам нечего бояться (они были в немецкой форме.) Но бандеровцы знали, что это разведчики и намеревались брать Кузнецова живым. Он не сдался. В ходе перестрелки с бандеровцами Николай Кузнецов и его спутники Ян Каминский и Иван Белов были убиты (по одной из версий Кузнецов погиб, подорвав себя гранатой). В 1990–1991 гг. в западноукраинских СМИ проявился ряд протестов участников украинского националистического подполья против увековечивания памяти Кузнецова. Памятники Кузнецову во Львове и Ровно были демонтированы в 1992 году. В ноябре 1992 г. при содействии Струтинского львовский памятник был вывезен в Талицу. 14 апреля 2015 года памятник Кузнецову в селе Повча Ровенской области был уничтожен. В 2015 году имя Николая Кузнецова было внесено в список лиц, подпадающих под «Закон о декоммунизации», память о которых должна быть стерта с карты Украины.
Родился в крестьянской семье из 6 человек. Сначала носил имя Никанор, а в 1931 г. сменил его на Николай. В 1926 году окончил школу, поступил на агрономическое отделение Тюменского сельскохозяйственного техникума. Проучившись год и став за это время комсомольцем, из-за смерти отца от туберкулеза вынужден был вернуться в родную деревню. В 1927 году продолжил учебу в Талицком лесном техникуме, где стал самостоятельно изучать немецкий язык, в итоге овладев им в совершенстве (позднее в ориентировке абвера указывалось, что он владеет шестью диалектами немецкого языка); Кузнецов вообще имел незаурядные языковые способности: с течением времени он изучил эсперанто, польский, коми и украинский языки. В 1929 г., по обвинению в «белогвардейско-кулацком происхождении», исключен из комсомола и из техникума. Весной 1930 года оказался в Кудымкаре и был принят на работу Коми-Пермяцким окружным земельным управлением на должность помощника таксатора по устройству лесов местного значения. Здесь его восстановили в комсомоле. Позже восстановился и в техникум, но диплом защитить не разрешили – ограничились бумагой о прослушанных курсах. Работая таксатором, Кузнецов обнаружил, что коллеги занимаются приписками, о чем сообщил в милицию. Суд приговорил расхитителей к срокам по 4-8 лет тюремного заключения, а Кузнецова – к году исправительных работ с удержанием 15 % зарплаты (при этом его снова исключили из комсомола). После лесоустроительной партии Кузнецов некоторое время работал в Коми-Пермяцком «Многопромсоюзе» (Союз многопромысловых кооперативов) в должности конъюнктуриста и секретаря бюро цен, затем – ок. полугода – в промартели «Красный молот». Участвовал в коллективизации, участвовал в рейдах по селам и деревням, подвергался нападениям со стороны крестьян. По версии Теодора Гладкова, именно его поведение в моменты опасности (а также свободное владение коми-пермяцким языком) и привлекло внимание оперативников органов госбезопасности. С этого времени Кузнецов также участвует в акциях ОГПУ округа по ликвидации в лесах бандитских групп (оперативные псевдонимы «Кулик» и «Ученый»). Работая в Кудымкаре, познакомился с местной девушкой Еленой Чугаевой (из села Кува, работала медсестрой в хирургическом отделении окружной больницы), на которой через некоторое время официально женился. Вместе они жили непродолжительное время, а при отъезде из Кудымкара развод официально так и не был оформлен. Летом 1932 года Кузнецов берет отпуск, приезжает в Свердловск (куда на постоянное жительство перебралась вся его семья) и успешно сдает приемные экзамены на заочное отделение индустриального института. Учась в Уральском индустриальном институте, продолжал совершенствоваться в немецком (одним из преподавателей немецкого у Кузнецова была Ольга Веселкина). С 1934 года работает в Свердловске – статистик в тресте «Свердлес». Затем непродолжительное время чертежником на Верх-Исетском заводе, а с мая 1935 года перешел на «Уралмашзавод» расцеховщиком конструкторского бюро, где вел оперативную разработку иностранных специалистов (на тот момент имел псевдоним «Колонист»). В феврале 1936 уволен с завода как прогульщик. В 1938 году арестован Свердловским НКВД, провел неск. месяцев в тюрьме. Весной 1938 года находился на терр. Коми АССР, был в аппарате наркома НКВД Коми АССР М. Н. Журавлева, помогал как специалист по лесному делу. Журавлев чуть позже позвонил в Москву начальнику отделения контрразведывательного управления ГУГБ НКВД СССР Леониду Райхману и предложил ему взять Кузнецова в центральный аппарат НКВД как особо одаренного агента. Анкетные данные Кузнецова (судимость, исключение из комсомола) не располагали к приему его в центральный аппарат. Однако сложная политическая обстановка в мире и необходимость получения оперативной информации об этой обстановке заставили начальника секретно-политического отдела П. В. Федотова взять на себя ответственность и принять Кузнецова на работу. Кузнецов получил особый статус в органах госбезопасности: особо засекреченный спецагент с окладом содержания по ставке кадрового оперуполномоченного центрального аппарата. Кузнецову выдают паспорт советского образца на имя немца Рудольфа Шмидта. С 1938 года выполнял спецзадание по внедрению в дипломатическую среду Москвы – активно знакомился с иностранными дипломатами, посещал светские мероприятия, выходил на друзей и любовниц дипломатов. С самими дипломатами заключал сделки по покупке разных ценных товаров. Так, в частности, был завербован советник дипломатической миссии Чехословакии в Москве Гейза-Ладислав Крно. Для работы с немецкой агентурой для Кузнецова была «слегендирована» профессия инженера-испытателя московского авиационного завода № 22. При его участии в квартире военно-морского атташе Германии в Москве фрегаттен-капитана Норберта Вильгельма Баумбаха был вскрыт сейф и пересняты секретные документы. Также Кузнецов принимал непосредственное участие в перехватах дипломатической почты, когда дипкурьеры останавливались в гостиницах (в частности, в «Метрополе»), вошел в окружение военного атташе Германии в Москве Эрнста Кестринга, что позволило спецслужбам наладить прослушивание квартиры дипломата. После начала ВОВ для организации разведывательно-диверсионной работы в тылу немецкой армии 5 июля 1941 года была сформирована «Особая группа при наркоме внутренних дел СССР», которую возглавил старший майор государственной безопасности Павел Анатольевич Судоплатов. В январе 1942 года данная группа преобразована в 4-е управление НКВД, а в нее зачислен Николай Кузнецов. Разведчику «слегендировали» биографию немецкого офицера, лейтенанта Пауля Вильгельма Зиберта. Поначалу его определили в люфтваффе, но позже «перевели» в пехоту. Зимой 1942 года переведен в лагерь для немецких военнопленных в Красногорске, где осваивал порядки, быт и нравы армии Германии. Затем под фамилией Петров тренировался в прыжках с парашютом. По итогам всех испытаний решено было использовать Кузнецова в тылу врага по линии «Т» (террор). Летом 1942 года под именем Николая Грачева направлен в отряд специального назначения «Победители» под командованием полковника Дмитрия Медведева, который обосновался вблизи оккупированного города Ровно. В этом городе располагался рейхскомиссариат Украина. С октября 1942 года Кузнецов под именем немецкого офицера Пауля Зиберта с документами сотрудника тайной немецкой полиции вел разведывательную деятельность в Ровно, постоянно общался с офицерами вермахта, спецслужб, высшими чиновниками оккупационных властей, передавая сведения в партизанский отряд. 7 февраля 1943 года Кузнецов, устроив засаду, взял в плен майора Гаана – курьера рейхскомиссариата Украины, который вез в своем портфеле секретную карту. После изучения карты и допроса Гаана выяснилось, что в 8 км от Винницы сооружен бункер Гитлера под кодовым названием «Вервольф». Информация об этой ставке фюрера была срочно передана в Москву. С весны 1943 года, уже в чине обер-лейтенанта, неск. раз пытался осуществить свое главное задание – физическое уничтожение рейхскомиссара Украины Эриха Коха. Первые две попытки – 20 апреля 1943 во время военного парада в честь дня рождения Гитлера и летом 1943 года во время личного приема у Коха по случаю возможной женитьбы на девушке-фольксдойче – вообще не получились – в первом случае Кох не пришел на парад, а во втором было слишком много свидетелей и охраны. Не удалась попытка покушения и 5 июня 1943 года на имперского министра по делам оккупированных территорий Альфреда Розенберга – приблизиться к нему было невозможно. Осенью 1943 года были организованы неск. покушений на постоянного заместителя Э. Коха и руководителя управления администрации рейхскомиссариата Пауля Даргеля: 20 сентября Кузнецов по ошибке вместо Даргеля убил заместителя Э. Коха по финансам Ганса Геля и его секретаря Винтера; 30 сентября он пытался убить Даргеля противотанковой гранатой. Однако Даргель получил тяжелые ранения и потерял обе ноги (Кузнецов был ранен осколком гранаты в руку), но выжил. После этого на самолете Даргель был вывезен в Берлин. После этого было принято решение организовать похищение (с последующей переброской в Москву) прибывшего летом в Ровно командира соединения «восточных батальонов» генерал-майора Макса Ильгена. В задачу последнего входила разработка плана по ликвидации партизанских соединений. В ноябре 1943 года Ильген был захвачен вместе с Паулем Гранау – шофером Э. Коха, но в Москву их вывезти не удалось – партизанский отряд отошел от города на недосягаемое расстояние; Ильген был расстрелян на одном из хуторов близ Ровно. 16 ноября 1943 года Кузнецов провел свою последнюю ликвидацию в Ровно – был убит глава юридического отдела рейхскомиссариата Украина оберфюрер СА Альфред Функ. От него первого была получена информация о подготовке Операции «Длинный прыжок» – покушения на лидеров «Большой тройки» на Тегеранской конференции. Кроме того, Кузнецову удалось получить некоторые сведения о подготовке немецкого наступления на Курской дуге. В январе 1944 года командир отряда «Победители» Медведев приказывает Кузнецову, «получившему» чин гауптмана, отправляться вслед за отступающими немецкими войсками с первой остановкой во Львове. Вместе с Кузнецовым выехали разведчики Иван Белов и Ян Каминский, у которого во Львове были многочисленная родня и немало знакомых. Во Львове Кузнецов уничтожил нескольких оккупантов – в частности, были ликвидированы шеф правительства дистрикта Галиция Отто Бауэр и начальник канцелярии правительства генерал-губернаторства доктор Генрих Шнайдер. Весной 1944 года ориентировки с описанием гауптмана имели многие немецкие патрули в городах Западной Украины. Кузнецов решает уйти из города, пробиться в партизанский отряд или выйти за линию фронта. 9 марта 1944 года, приблизившись к линии фронта, группа Кузнецова натолкнулась на бойцов УПА. Это произошло в селе Боратин Бродовского р-на. Николай принял решение войти в село. Он посчитал, что, если это красноармейцы (бандеровцы были в форме солдат СССР), то разведчики сумеют объясниться, а если войска УПА, Кузнецову и его спутникам нечего бояться (они были в немецкой форме.) Но бандеровцы знали, что это разведчики и намеревались брать Кузнецова живым. Он не сдался. В ходе перестрелки с бандеровцами Николай Кузнецов и его спутники Ян Каминский и Иван Белов были убиты (по одной из версий Кузнецов погиб, подорвав себя гранатой). В 1990–1991 гг. в западноукраинских СМИ проявился ряд протестов участников украинского националистического подполья против увековечивания памяти Кузнецова. Памятники Кузнецову во Львове и Ровно были демонтированы в 1992 году. В ноябре 1992 г. при содействии Струтинского львовский памятник был вывезен в Талицу. 14 апреля 2015 года памятник Кузнецову в селе Повча Ровенской области был уничтожен. В 2015 году имя Николая Кузнецова было внесено в список лиц, подпадающих под «Закон о декоммунизации», память о которых должна быть стерта с карты Украины.
Комментариев нет:
Отправить комментарий